Научная графология

Два месяца мне потребовалось для того, чтобы получить место, которое я желал более всего: редактор в отделе искусств в международном агентстве. Это был, так сказать, оплот государственной мимикрии, чудовищная концентрация притворства в одном месте: все усилия сотрудников были направлены на то, чтобы представить миру прекрасную сторону жизни в Светлом Царстве, а что они при этом думали, никого не интересовало -при условии, что они держали свои мысли при себе.

Двадцать лет я угробил на то, чтобы опубликоваться в «Новом мире», там работала милая женщина, которая вдохновляла меня на дальнейшие подвиги, но я каждый раз терпел неудачу. Теперь я думаю, что для того, чтобы напечататься в «Новом мире», нужно было не только развить в себе талант, но и войти в струю, и милая женщина, возможно, полагала, что со временем мне удастся либо то, либо другое, а мне почему-то не удавалось ни то, ни другое. Возможно, тот пуд мимикрии, который я приобрел в Агентстве, мешал мне почувствовать себя внутренне свободным человеком и добиться успеха там, где мимикрия не требуется. Но с другой стороны, мимикрия требовалась и для публикации. Только это были более утонченные ее виды.

На графологию мне потребовалось полтора месяца. Полтора месяца, чтобы понять, что графология – это то, чем я хочу заниматься. Особенно меня занимала легенда о том, что при КГБ существовал секретный отдел, где добились замечательных успехов в научной графологии. Однако доподлинно ничего не известно, и, возможно, в КГБ работали не научные графологи, а специалисты по почерковедению.

Если научная  графология – это приключение, то почерковедение – это как сходить в булочную за хлебом. Последний графолог в СССР, о котором что-либо известно, был Дмитрий Зуев Инсаров: в 1930 году увидела свет его книга Почерк и личность, а 15 июня 1993 года ее напечатало московское издательство «СТ». Годом позже издательство «Питер» вытащило из бабушкиных сундуков книгу Психографологию Ильи Моргенстерна, увесистый фолиант 1903 года. Издательство представило автора как корифея психографологического анализа научной графологии. Увы, корифей оказался молью потрачен изрядно.